Троп. Виды тропов. Ошибки и недочёты, связанные с их употреблением.
1. Троп.
Слова, употребленные в переносном значении с целью создания образа, называются тропами (гр. tropos - поворот, оборот, образ). Тропы придают наглядность изображению тех или иных предметов, явлений (Грозовая туча курилась пепельным дымом и быстро опускалась к земле. Вся она была однообразного аспидного цвета. Но каждая вспышка молнии открывала в ней желтоватые зловещие смерчи, синие пещеры и извилистые трещины, освещенные изнутри розовым мутным огнем. Пронзительный блеск молний сменялся в глубине тучи полыханием медного пламени. А ближе к земле, между тучей и лесом, уже опустились полосы проливного дождя. (Пауст.).
Выступая как тропы, обыкновенные слова могут приобрести большую выразительную силу.
Однако неверно было бы считать, что тропы используются лишь при описании необычных, исключительных предметов и явлений. Тропы могут быть ярким средством создания реалистических картин ( Наш сильно пожилой автомобиль катится не торопясь, храпит и чихает, вздымая облака пыли. (М.Г.).
Тропы встречаются и в описаниях явлений неэстетических, вызывающих отрицательную оценку читателя (Голова у Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича - на редьку хвостом вверх . - Г.).
Юмористы и сатирики любят тропы, которые «снижают» предмет описания, придавая речи комическое звучание (Успех уже лизнул этого человека своим языком (Ч.); Птибурдуков привел брата - военного врача. Птибурдуков-второй долго прикладывал ухо к туловищу Лоханкина и прислушивался к работе его органов с той внимательностью, с какой кошка прислушивается к движению мыши, залезшей в сахарницу . (И. и П.). Для стилистической оценки тропов важна не их условная «красивость», а органичность в тексте, обусловленность их содержанием произведения, эстетическими задачами автора.
При изучении тропов обычно противопоставляются две контрастные формы выражения - речь художественная и речь нехудожественная. Однако использование тропов возможно не только в художественных произведениях. Функциональные стили заимствуют образность у художественной речи, но при этом качественно преобразуют ее, приспособляя к своим нуждам. «Если, например, в художественной прозе, в поэзии тропы служат для создания образа, то в разговорной речи они подчинены целям непосредственного выражения эмоций говорящего».
Нельзя забывать и о том, что обращение к тропам всегда обусловлено чертами индивидуального слога автора.
Из функциональных стилей наиболее открыт для тропов публицистический, в котором слово часто выполняет эстетическую функцию, как и в художественной речи. Однако цель метафоризации, например в газетном языке, «не в индивидуально-образном видении мира и поэтическом самовыражении», а в том, чтобы довести до массового читателя в специфических условиях газетного процесса объективную и всестороннюю информацию [Голуб И.Б. Стилистика русского языка http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook028/01/index.html?part-014.htm].
2. Тропы в СМИ.
Язык газетных и журнальных статей, выступления на общественно-политические темы, соединяет две противоположные тенденции:
• тенденцию к информированности, фактографичности, свойственную строгим стилям (научному и официально-деловому)
• тенденцию к экспрессивности, характерную для разговорной речи и языка художественной литературы.
Известный исследователь языка газеты В.Г.Костомаров отмечал в этой связи: «К максимуму информации стремятся научный и деловой стили… К максимуму эмоциональности приближаются некоторые бытовые и поэтические тексты… Газетное изложение не терпит ни той, ни другой крайности: в первом случае не было бы эмоционально воздействующего эффекта (скучно, неинтересно), во втором – необходимой фактографичности (на одних чувствах).»
Стремление к эмоциональной насыщенности языка газеты побуждает журналистов использовать различные приемы художественной выразительности, которые активизируют внимание читателей, привлекают их к определенной информационной теме. Однако эти приемы превращаются в языковые штампы, если они повторяются, тиражируются в различных газетных текстах. Поэтому В.Г.Костомаров выделил как основную черту языка газеты стремление к стандартизованности и одновременно к экспрессивности; сочетание экспрессии и стандарта.
В частности, стандартизации подвергаются многочисленные в публицистическом стиле метафоры. Рождаясь однажды как новая языковая единица, удачная метафора может затем в результате многократного употребления стать стертой метафорой – газетным клише.
Например, предвыборная машина, президентская гонка, политический сценарий, политическая арена, предвыборный фар, паралич власти, взрыв недовольства, экономическая блокада и т.д.
Для языка СМИ считается использование в основном публицистического стиля, который использует ресурсы научного и художественного стилей.
Кроме терминов экономики, законодательства, культуры, спорта, в публицистическом стиле употребляется определенное количество слов и устойчивых выражений метафорического характера, которые описывают реальность мировой политики, жизни общества.
Например, агрессия, демократия, национализация, пленарное заседание, свобода слова, права человека, свобода совести и т.д.
Слова и выражения могут быть нейтральны по своей эмоциональной окраске, оценочности, но гораздо чаще СМИ используют слова и выражения с яркой оценочной (чаще отрицательной) окрашенностью: беспредел, политикан и т.д.
Одним из самых популярных средств выразительности в публицистическом стиле является аллюзия. Одной из разновидностей аллюзии является цитация. Цитаты часто используются в языке газеты в функции заголовков. Заголовки обладают особой экспрессией, привлекая внимание читателей к той или иной статье. Цитаты могут воспроизводиться точно или в трансформированном виде.
Чрезвычайно широко представлена в публицистическом стиле ирония – оценочная окрашенность слов и выражений, противоположная той, которая следует в контексте.
Риторический вопрос – это экспрессивное утверждение или отрицание.
Он интонационно и структурно выделяется на фоне повествовательных предложений, что вносит в речь элемент неожиданности и тем самым усиливает ее выразительность. Риторический вопрос служит эффектным завершением статьи. Открытый вопрос провоцирует читателя на ответ – в виде письма в редакцию или публичного выражения своего, а точнее, подготовленного газетой мнения.
Речевыми средствами поддержания контакта с читателем служит также коммуникация, парантеза, риторическое восклицание, умолчание.
Коммуникация – это мнимая передача трудной проблемы на рассмотрение слушающему. Опознавательным знаком этой фигуры речи в газете служит формула: «судите сами», или ее аналоги: «смотрите сами», «вот и решайте» и т.д. Коммуникация бывает двух видов:
• один, подобно обсуждению, приглашает читателя к вдумчивому анализу уже сделанного автором вывода, журналист как бы переводит растерянного читателя за руку через дорогу с двусторонним движением;
• другой, останавливает рассуждение перед напрашивающимся выводом и выталкивает обученного правилам дорожного движения читателя на дорогу общественной мысли (например «вот и считайте!»_
Независимо от частных убеждений коммуникация повышает убедительность рассуждений, поскольку читатель в них участвует сам.
Парантеза – самостоятельное, интонационно и графически выделенное высказывание, вставленное в основной текст и имеющее значение добавочного сообщения, разъяснения или авторской оценки (например: «В США от сальмонеллы (это вам не куриная слепота!) ежегодно умирает 4000 человек и болеют около 5 миллионов»(Известия, 1996)
Эта стилистическая фигура очень противоречива, поскольку,
• с одной стороны, разрушает барьер между автором и читателем, создаёт ощущение взаимного доверия и понимания, порождает иллюзию перехода от подготовленной речи к неподготовленной, живой;
• с другой стороны, как всякий прием, она вносит некоторый элемент нарочитости. Не случайно парантеза нередко служит средством иронического, отстраненного изложения.
Риторическое восклицание – это показное выражение эмоций. В письменном тексте эта эмоция оформляется графически (восклицательным знаком). Восклицательный знак в таких структурах это способ привлечь внимание читателя и побудить его разделить авторское негодование, изумление, восхищение.
Умолчание – указание в письменном тексте графическими средствами (многоточием) и невысказанность части мысли.
Итак, рассмотрим подробнее: самое важное место среди тропов занимает метафора - перенос имени с одной реалии на другую на основании замеченного сходства. Способность создавать метафоры - фундаментальное свойство человеческого сознания, поскольку человек познает мир, сопоставляя новое с уже известным, открывая в них общее и объединяя общим именем. С метафорой связаны многие операции по обработке знаний - их усвоение, преобразование, хранение и передача.
Кроме того, метафора служит одним из способов выражения оценки, а нередко приобретает статус аргумента в споре с оппонентами или при их обличении (по определению Н.Д. Арутюновой, «Метафора - приговор без суда»).
Негативная оценка при использовании метафоры формируется за счет тех неблагоприятных для объекта метафоризации ассоциаций, которые сопровождают восприятие созданного автором образа: «С другой стороны, надо признать, что в общественном смысле деятельность «Правды», и «СР», и «Завтра» не совсем бесполезна: она катализирует накопившиеся в стране эмоциональные нечистоты. Конечно же, такая односторонность сантехнического сервиса возможна до определенной поры. Использование этой системы для подачи питьевой воды и позитивных идей не подходит» Газета «Московские новости». 1996.25 авг. - 1сент. №34.
Образы, в которых осмысливается мир, как правило, стабильны и универсальны внутри одной культуры, что дало возможность американским исследователям Дж. Лакоффу и М. Джонсону выделить их и описать. Это образы вместилища, канала, машины, развития растения или человека. Некоторых форм человеческой деятельности, такой простейшей, как двигательная (например, моргать, хлопать, скакать), или более сложных (строить, выращивать, воевать). Политика как неуловимое соединение умственной, речевой и социальной деятельности человека осмысляется в тех же базовых образах: машины и механизмов («ритм колебаний политического маятника», «предвыборная машина», «нейтронные ускорители реформ»), дороги для частного использования метафоры «канала» и связанных с ней средств передвижения («ростки демократии», «корни национального конфликта»), войны («план торпедировался», «взрыв недовольства», «экономическая блокада»), более честной борьбы - спортивной («политический Олимп», «вступил в игру его главный соперник»). Наконец, особую роль в осмыслении политики как искренней деятельности играет метафора театра или цирка («политическая арена», «политический фарс», «политический сценарий», «закулисные маневры»). Ряд примеров метафоры времен перестройки взят из книги: Баранова А.Н., Караулова Ю.Н. «Русская политическая метафора» (материалы к словарю). М., 1991. Ломка общественной и экономической жизни часто приводит к изменению характера базового образа. Так, «броненосец брежневской экономики» сменяется «клячей российской экономики». Несмотря на то, что образ от многократного употребления метафоры стирается, связанная с ним положительная или отрицательная оценка сохраняется, поэтому для одних и тех же явлений газеты разных направлений выбирают разные базовые образы, например, распад СССР демократическая пресса называет «делением счетов в коммунальной квартире», коммунистическая - «метастазами суверенитетов». Доля тех или иных базовых образов в осмыслении политической ситуации в стране в разные эпохи может меняться. Так, при тоталитарных режимах возрастает роль военной метафоры, и этот факт не только отражает протекающие в обществе процессы, но и пробуждает человека к деятельности в русле избранной метафорики. Как утверждает Дж. Лакофф и М. Джонсон, всей нашей деятельностью управляют нами же созданные метафоры. Поэтому журналист должен относиться к выбору метафорического обозначения так же, как шахматист относится к выбору хода.
Метафора может быть не только средством познания мира, но и украшением в речи. Даже стертые метафоры иногда осознаются журналистами как чересчур образные для газетного стиля. В этом случае в качестве «извинения» за неуместное употребление эстетикогенного слова авторы используют кавычки, например: «Добавим к этому все рыбное многообразие морских «огородов», которые грабили браконьеры» Газета «Известия». 1996; «Полуостров оказался привязанным к украинской «колеснице» Газета «Правда». 1996.
Неверное понимание демократии как ослабления контроля, в том числе и за формой выражения мысли, привело к распространению в языке газеты физиологической метафоры типа «импотенция силового фактора» (Газета «Завтра». 1996.) Грубая и бранная лексика намного экспрессивнее разговорной и даже жаргонной, так что физиологическая метафора прежде всего отражает накал страстей в обществе, однако журналистам не следует забывать, что соблюдение эстетических норм является важным принципом в любой цивилизованной стране.
К распространенным стилистическим ошибкам относится нарушение семантической сочетаемости между метафорической номинацией и связанными с ней словами. Необходимо, чтобы в словосочетании устанавливалась связь не только с переносным, но и с буквальном значении слова. Некорректны высказывания типа: «Ельцин выступил со своей предвыборной платформой» (Газета «Московский Комсомолец». 1996), поскольку в буквальном значении слово «платформа» не сочетается со словом «выступать». Оживление стертых метафор, дающее интересные результаты в художественной литературе (например, у Маяковского банальное «время течет» трансформируется в «Волгу времени»), в газете не всегда оказывается уместным, особенно если название природного явления привлекается для обозначения сугубо бытовых ситуаций, как, например, возникшее из метафоры «лед тронулся» высказывание: «На замерзшей реке жилищных проблем начался ледоход» (Там же). В этом случае вместо ожидаемого эффекта - поэтизации жилищных проблем - происходит обратное - депоэтизация ледохода. В отличие от поэта журналисту не нужно совершать переворотов в метафорике, однако это не означает снижения требовательности к языку.
Широко распространен в языке газеты каламбур, или игра слов, - остроумное высказывание, основанное на одновременной реализации в слове (словосочетании) прямого и переносного значений или на совпадении звучании слов (словосочетаний) с различными значениями, например: «Коммунистам в Татарстане ничего не светит, даже полумесяц» Газета «Известия». 1996.
Еще один близкий метафоре троп - персонификация. Это перенесение на неживой предмет функций живого лица. Одним из признаков дегуманизации современного общества является выворачивание этого тропа и создание антиперсонификации. Люди получают статус вещей, в результате чего появляются такие строки: «Город-герой встретил товарища Зюганова хлебом и солью и девушками в национальном смоленском убранстве» Газета «Московский Комсомолец». 1996. Отстраненное, ироническое отношение к жизни в этом случае перерастает в откровенный цинизм.
Из устной публичной речи в язык газеты проникает аллегория - такой способ повествования, при котором буквальный смысл целостного текста служит для того, чтобы указать на переносный смысл, передача которого является подлинной целью повествования, например: «Ельцин бросает вызов судьбе. А она его вызов не принимала - такая капризная дама, уступала ему без боя. Может, не хотела связываться» Газета «Советская Россия». 1996. Аллегория позволяет сделать мысль об абстрактных сущностях конкретной и образной.
Конкурирующем с метафорой тропом является метонимия - перенос имени с одной реалии на другую по логической смежности. Под логической смежностью понимают соположенность во времени или пространстве, отношения причины и следствия, означаемого и им подобные, например: «Как сообщил в понедельник в Вашингтоне офис вице-президента Альберта Гора…» (Газета «Известия». 1996).
К метонимии очень близка синекдоха - перенос имени с целого на его часть и наоборот: «Над нашей территорией может беспрепятственно летать любой, кто достал «борт и горючее» (Там же). Синекдоха этого типа может проникать в газету из жаргонов или создаваться автором в соответствии с его саркастическим отношением к тому, что он описывает. Другая разновидность этого тропа - синекдоха числа, т.е. указание на единичный предмет для обозначения множества или наоборот, - обычно повышает стилистический ранг высказывания, поскольку единичный предмет, соединяющий в себе черты многих подобных предметов, существует лишь как абстракция, идеальный конструкт, и умозрительный, идеальный мир описывается текстами высокого стиля: «Указ оптимисты оценивают как хороший импульс для ударного труда российского пахаря на весенней борозде» (Газета «Труд». 1996).
Ироническая окраска может также создаваться антономазией - употреблением имени собственного в нарицательное значение или наоборот: «Примерно в то же время в Азове готовился к отъезду в неведомые палестины некто Альберт Жуковский». (Газета «Известия», 1996).
Отстраненное ироническое повествование стало чуть ли не главной чертой альтернативной советской литературы. В процессе демократизации средств массовой информации образ независимого наблюдателя, не принимающего старой системы ценностей и не навязывающего своей, все подвергающего непредвзятому критическому анализу, появился на страницах печати. В связи с этим важную роль начинает играть антифразис - употребление слова или выражения, несущего в себе оценку, противоположную той, которая явствует из контекста. Так в рассмотренном выше примере имя собственное «Палестина» с заложенной в нем высокой оценкой (этот регион ассоциативно связан со святыми местами) употребляется вместо выражения «в неизвестном направлении», заключающего в себе отрицательную оценку. Антифразис имеет две разновидности: иронию (завышение оценки с целью ее понижения) и мейозис (занижение оценки с целью ее повышения). Так фраза: «Короче, налицо некоторый повод для ликования крестьянства» (Газета «Труд». 1996) - явно иронична, поскольку слово «ликование» относится к высокому стилю и содержит завышенную оценку того бытового явления, которое оно называет. Напротив, в предложении: «Мы (Эквадор. - Авт.) чувствуем свою вину за то, что банановая кожура очень часто появляется на московских улицах» (Газета «Московский Комсомолец». 1996) - притворно занижена самооценка, т.е. читатель имеет дело с мейозисом.
Предельным наиболее резким и жестким выражением иронии является сарказм: «Затем новенький кандидат в президенты вышел на улицу пообщаться в капелистый апрельский день с народом, часть которого охраняли спецслужбы, да так бдительно, что улица Куйбышева (Ильинка) была запружена спецмашинами и людьми в добротных черных пальто» (Газета «Правда». 1996).
3. Ошибки и недочёты, связанные с употреблением тропов.
Употребление тропов может стать причиной разнообразных речевых ошибок. Неудачная образность речи - довольно распространенный недостаток стиля авторов, которые плохо владеют пером.
«Степь цвела: словно факелы стояли красные и желтые тюльпаны, голубые колокольчики, степные мак».
Автор этих строк не заметил, что сравнил с факелами не похожие на них голубые колокольчики.
Употребление тропов может стать причиной разнообразных речевых ошибок. Неудачная образность речи-довольно распространенный недостаток стиля авторов, которые плохо владеют пером. Степь цвела: словно факелы, стояли красные и желтые тюльпаны, голубые колокольчики, степные маки, - пишет очеркист, не замечая, что сравнивает с факелами непохожие на них голубые колокольчики.
Объективное сходство сближаемых в тропе предметов - необходимое условие изобразительной силы переносного словоупотребления. Однако в речевой практике это условие нередко нарушается. Судья был такой же простой и скромный, как и его кабинет , - читаем в заметке; Она была также мила и еще милее, чем ее белое платье в синий горошек , - находим в очерке. Какое сходство усмотрели авторы этих строк в сопоставляемых предметах? Невольно вспоминается ироническое сравнение А.П. Чехова: «Похож, как гвоздь на панихиду». Обращение к тропам должно быть стилистически мотивировано. Если содержание высказывания не допускает эмоциональности речи, метафоризация не может быть оправдана. Необоснованное увлечение тропами в погоне за «красивостью» речи приводит к нагромождению метафор, перифраз, эпитетов, сравнений, выполняющих лишь орнаментальную функцию, что создает многословие: В среде хоккейных поединков, которыми в эти дни обильно одаривает нас стремительно разбежавшийся по стране чемпионат, сердце болельщика выделяет те, которые в концентрированном виде доказывают несомненную истину, что «в хоккей играют настоящие мужчины»... Риторичность подобных тирад придает им пародийную окраску, вызывая улыбку читателя. Особенно злоупотребляют тропами спортивные комментаторы (Сегодня выясняют отношения столичные бойцы клинка; Захватывающая дуэль шахматных амазонок продлится завтра; Двое, имя которым - команды, вышли на ледяную сцену, чтобы в стремительном диалоге, на языке хоккея поспорить, кто из них сильнее, умнее, мужественнее, благороднее).
Высокопарное звучание металогической речи, создающее ложный пафос и неуместный комизм, не так давно было отличительной чертой публицистического стиля. В небольших заметках, имеющих строго информативное назначение, писали: Монтажники пересекли экватор монтажных работ; Доярки увлеченно готовят коров к технической революции на ферме; Наши питомцы (о крупном рогатом скоте) стали отцами и матерями новых молочных стад; Миллиард пудов зерна - вот какой венок из колосьев сплела в прошлом году одна лишь только Украина! Стремление журналистов придать речи особую действенность с помощью тропов в подобных случаях создавало неуместный комизм. Журналистика 90-годов избавилась от этого порока. Теперь в газетах мы часто встречаем иронические перифразы. Так, в спортивном репортаже журналист использовал перифразу в заголовке «В городе трех революций обошлось без четвертой» и далее, описывая футбольный матч в Санкт-Петербурге, постоянно прибегает к ироническим перифразам:
«Московскому вокзалу в Санкт-Петербурге и Невскому проспекту вполне можно было дать в этот день и вечер спартаковские имена из-за заполонивших центр северной столицы фанатов «Спартака». Многие добирались сюда с помощью этакой эстафеты электричек из четырех этапов через Тверь, Бологое, Малую Вишеру. В городе трех революций определенно опасались, как бы эти молодые люди не сотворили четвертую, но вроде пронесло.»
Крепких слов в адрес питерской милиции довелось от них услышать немало, и корреспондент «Известий» готов был разделить их возмущение, когда больше часа ушло на то, чтобы от остановки транспорта возле стадиона подойти к воротам. Сначала один кордон сдерживал толпу, затем - второй, а уж у ворот нужно было вести себя в соответствии с рекомендацией начальника питерского УОП Николая Федорова: «При приближении к милицейским коридорам лучше сразу принять вид военнопленных и распахнуть верхнюю одежду»...
Металогическая речь всегда экспрессивна, поэтому тропы обычно соседствуют с эмоционально-оценочной лексикой и применяются вместе с другими средствами речевой экспрессии. Обращение же к тропам в жанрах, исключающих использование экспрессивных элементов (например, в протоколе, объяснительной записке, отчетном докладе и под.) приводит к смешению стилей, создает неуместный комизм: Следствием установлено, что самовольно отчужденный автомобиль вследствие нарушения угонщиком правил дорожного движения унес две молодые жизни; Мэрия проявляет постоянную заботу о благоустройстве жилых кварталов; три четверти города занято зелеными друзьями; Дарам земли обеспечена хорошая сохранность.
Употребление тропов может стать причиной неясности высказывания или исказить мысль автора. Еще М.В. Ломоносов предупреждал, что загромождение речи «переносными словами» дает «больше оной темности нежели ясности». Об этом следовало бы помнить тем, кто пишет: Перед зрителями выступят опытные укротители огня (можно подумать, что это будут факиры, на самом же деле речь идет о пожарных); В гости к жителям микрорайона придут народные мстители (готовится встреча с бывшими партизанами); Завод кует ключи к подземным кладовым (имеются в виду буровые установки для добычи нефти).
Наибольшую угрозу точности, ясности речи представляют перифразы, к которым особое пристрастие имеют журналисты.
В текстах строго информативного назначения не следует употреблять образные перифразы (Московским капитанам сухопутных кораблей приходится иметь дело осенью с листопадом, зимой - с гололедицей, круглый год - с неопытными соседями по трассе (лучше: Московским таксистам приходится преодолевать трудности, связанные осенью - с листопадом, зимой - с гололедицей, и постоянно встречаться на трассе с неопытными водителями). В произведениях публицистического характера, допускающих использование эмоционально-экспрессивных средств речи, к употреблению образных перифраз следует подходить очень осторожно.
Неясность высказывания может возникнуть и при антономасии: имя, используемое как троп, должно быть достаточно известно, иначе читатель не поймет образного выражения. Например; Робин Гуды трубят сбор, - сообщает заметка, однако не всякий может уяснить смысл этой информации, требующей от читателя специальной подготовки по зарубежной литературе. Другой автор явно переоценивает читательскую память на фамилии героев детективного жанра: Работник милиции имеет оружие и владеет приемами самбо. Однако основная сила Анискиных - в другом.
В иных случаях искажает смысл высказывания неуместная синекдоха: Стюардесса посмотрела на меня нежным глазом и пропустила вперед (употребление единственного числа вместо множественного наводит на мысль, что у стюардессы был только один глаз). Еще пример: Мы испытываем острый дефицит рабочих рук: их у нас двадцать пять, а требуется еще столько же (у специалистов получилось нечетное число рук).
Следует остерегаться также неоправданной гиперболизации, вызывающей недоверие и удивление читателя. Так, журналист пишет о своем герое: Больше жизни он полюбил свою профессию землекопа за ее особую, скромную, неброскую красоту . Искажает смысл высказывания и неоправданная литота: Небольшой сибирский городок Ангарск, хорошо знакомый любителям конькобежного спорта своими двумя скоростными катками, пополнился еще одним собратом - катком «Ермак» (Ангарск - большой город, развитой промышленный центр); Экс-чемпион мира получил микроскопическое преимущество...
При метафорическом словоупотреблении иногда появляется двусмысленность, что также мешает правильному пониманию высказывания. Так, в очерке о новых русских фермерах читаем: Трудно было им сделать первый шаг и еще труднее шагать по этому пути. Но у тех, кто избрал его, крепкие руки и большая воля. И поэтому они не свернут с избранной дороги... (читателю может показаться, что герои задумали ходить на руках).
Серьезный недочет металогической речи - противоречивость тропов, соединенных автором. Используя несколько метафор, эпитетов, сравнений, пишущий должен соблюдать единство образной системы, чтобы тропы, развивая авторскую мысль, дополняли друг друга. Несогласованность их делает металогическую речь нелогичной: Молодая поросль наших фигуристов вышла на лед (поросль не ходит); Дворец спорта сегодня надел будничную одежду: он окружен строительными площадками... здесь вырастет крытый каток, плавательный бассейн, комплекс спортивных площадок (не сочетаются метафоры одежда - площадки, не могут вырасти каток, бассейн); Человек - чистая доска, на которой внешнее окружение вышивает самые неожиданные узоры (на доске можно рисовать, но не вышивать, а вышивают по канве, да и сравнение человека с доской не может не вызвать возражения).
Пародийные примеры соединения противоречивых образов обыграл М. Булгаков в пьесе «Бег». Журналист, лишенный способности трезво оценить обстановку, восклицает: «Червяк сомнений должен рассеяться», - на что один из офицеров скептически возражает: «Червь не туча и не батальон». Реплика о командующем белой армии: «Он, подобно Александру Македонскому, ходит по платформе», - вызывает иронический вопрос: «Разве при Александре Македонском были платформы?».
Метафорическое значение слова не должно вступать в противоречие с его предметным значением. Например: Следом за тягачами и колесными тракторами по дороге скачет серая проселочная пыль - метафорическое употребление глагола не рождает образа (пыль может подниматься, клубиться).
Слова, используемые в тропах, должны сочетаться друг с другом и в своем прямом значении. Неправильно, например, построена метафора: Вернувшись домой, Логачева вместе с односельчанами начала залечивать шрамы войны: зарывала траншеи, блиндажи, воронки от бомб - шрамы не лечат, они остаются навсегда как следы прежних ран. Поэтому при стилистической правке этого предложения лучше отказаться от метафоризации: Вернувшись домой, Логачева вместе с односельчанами старалась уничтожить следы войны: они засыпали траншеи, блиндажи, воронки от бомб.
Образная речь может быть и высокой, и сниженной, но, употребляя тропы, нельзя нарушать закон эстетического соответствия сближаемых понятий. Так, отрицательную оценку вызывает у читателя сравнение в стихотворных строчках: Ты рта раскрыть мне не даешь, а я не богородица, и седина - она не вошь, - не с грязи, чай, заводится . О седине мы привыкли думать с уважением, и снижение этого понятия представляется немотивированным.
Г.Р. Державина его современники порицали за то, что он сравнил поэзию с лимонадом в оде «Фелица» (Поэзия тебе любезна, приятна, сладостна, полезна, как летом вкусный лимонад ). В.Г. Белинский осмеял А. Марлинского за метафору: «укус страсти». Пародируя «дикое сближение несближаемых предметов», критик писал: «Третий чудак... затянет: «Что макароны есть с пармезаном, что Петрарку читать: стихи его сладко скользят в душу, как эти обмасленные, круглые и длинные белые нити скользят в горло...».
При употреблении тропов необходимо учитывать особенности содержания речи. Еще М.В. Ломоносов в «Риторике» замечал: «К вещам высоким непристойно слова переносить от низких, например: вместо дождь идет непристойно сказать небо плюет». С этим требованием нельзя не считаться и в наши дни. Нельзя, например, описывая награждение шофера, совершившего героический поступок, прибегать к снижающим эпитетам, как это сделал журналист: Он стоял на пьедестале почета и сжимал медаль своими грубыми, заскорузлыми пальцами и не чувствовал металла... Недопустима также эстетизация явлений, лишенных в нашем представлении романтического ореола (На вывозке органических удобрений занято все живое тягло, работа кипит, но в эту мажорную симфонию вплетаются минорные нотки...).
Метафорические выражения не должны «подрывать» логическую сторону речи. В известных строчках из песни «Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор » летчику Валерию Чкалову не понравилась метафора, и он заметил автору: если мотор охватывает пламя, самолет терпит аварию, пилот гибнет, так что поэтический образ в этом случае неудачный... Тем не менее подобные «промахи» в металогической речи не единичны. Не задумываясь над смыслом сравнения, журналист пишет: Почему-то всегда домой корабль идет быстрее, словно хочет поскорее прижаться к родной земле . Однако мореплаватель знает, если корабль «прижмется» к берегу, не миновать аварии, а то и гибели судна.
Проявление основного, необразного значения слов в металогической речи самая непростительная оплошность автора, результатом которой оказывается неуместный комизм высказывания (За стеклом стоят, прижавшись. Скотт, Горький, Бальзак, Моруа...; Лиза с матушкой жили бедно, и, чтобы прокормить старушку-мать, бедная Лиза собирала в поле цветы...).
Разрушение образного значения тропа как речевая ошибка приводит к неуместному каламбуру, создает неясность высказывания: Подземные богатыри в четвертом квартале вышли на более высокие рубежи (читатель может подумать, что теперь шахтеры будут добывать уголь в новых, более «высоких» пластах); Ни Карин Энке из Германии, ни Али Борсма из Голландии не смогли организовать погоню за Татьяной Тарасовой (о состязаниях в конькобежном спорте).
Реализации метафоры противоположно возникновение в речи «невольных тропов», когда в сознании читателя автологическая речь трансформируется в металогическую. При этом слова, употребленные вследствие авторской небрежности неточно, в читательском восприятии приобретают новый смысл. Наиболее часто появляется в речи невольное олицетворение (Моторы, получаемые после капремонта, имеют очень короткую жизнь; Два рулона сняли свои рубашки и катались в произвольном положении по рулонам, стоящим на торце). Вопреки желанию авторов в текстах иногда появляются невольные эпитеты (Миллионы крылатых и бескрылых врагов садов и огородов будут уничтожены), метафоры (В полевом вагончике на стенах висят рубежи колхоза), метонимии [Высокой оценки заслуживает работа туалетного цеха (о цехе, производящем туалетное мыло)], синекдохи (Инженерная мысль проникла в канализационную систему; На месте происшествия обнаружена гармошка, на которой приклеена девушка ) и т.д. Возникающая в таких случаях «непредвиденная образность», а точнее - неправильное восприятие автологической речи как металогической, придает высказыванию комизм, искажает его смысл.
1. Троп.
Слова, употребленные в переносном значении с целью создания образа, называются тропами (гр. tropos - поворот, оборот, образ). Тропы придают наглядность изображению тех или иных предметов, явлений (Грозовая туча курилась пепельным дымом и быстро опускалась к земле. Вся она была однообразного аспидного цвета. Но каждая вспышка молнии открывала в ней желтоватые зловещие смерчи, синие пещеры и извилистые трещины, освещенные изнутри розовым мутным огнем. Пронзительный блеск молний сменялся в глубине тучи полыханием медного пламени. А ближе к земле, между тучей и лесом, уже опустились полосы проливного дождя. (Пауст.).
Выступая как тропы, обыкновенные слова могут приобрести большую выразительную силу.
Однако неверно было бы считать, что тропы используются лишь при описании необычных, исключительных предметов и явлений. Тропы могут быть ярким средством создания реалистических картин ( Наш сильно пожилой автомобиль катится не торопясь, храпит и чихает, вздымая облака пыли. (М.Г.).
Тропы встречаются и в описаниях явлений неэстетических, вызывающих отрицательную оценку читателя (Голова у Ивана Ивановича похожа на редьку хвостом вниз; голова Ивана Никифоровича - на редьку хвостом вверх . - Г.).
Юмористы и сатирики любят тропы, которые «снижают» предмет описания, придавая речи комическое звучание (Успех уже лизнул этого человека своим языком (Ч.); Птибурдуков привел брата - военного врача. Птибурдуков-второй долго прикладывал ухо к туловищу Лоханкина и прислушивался к работе его органов с той внимательностью, с какой кошка прислушивается к движению мыши, залезшей в сахарницу . (И. и П.). Для стилистической оценки тропов важна не их условная «красивость», а органичность в тексте, обусловленность их содержанием произведения, эстетическими задачами автора.
При изучении тропов обычно противопоставляются две контрастные формы выражения - речь художественная и речь нехудожественная. Однако использование тропов возможно не только в художественных произведениях. Функциональные стили заимствуют образность у художественной речи, но при этом качественно преобразуют ее, приспособляя к своим нуждам. «Если, например, в художественной прозе, в поэзии тропы служат для создания образа, то в разговорной речи они подчинены целям непосредственного выражения эмоций говорящего».
Нельзя забывать и о том, что обращение к тропам всегда обусловлено чертами индивидуального слога автора.
Из функциональных стилей наиболее открыт для тропов публицистический, в котором слово часто выполняет эстетическую функцию, как и в художественной речи. Однако цель метафоризации, например в газетном языке, «не в индивидуально-образном видении мира и поэтическом самовыражении», а в том, чтобы довести до массового читателя в специфических условиях газетного процесса объективную и всестороннюю информацию [Голуб И.Б. Стилистика русского языка http://www.hi-edu.ru/e-books/xbook028/01/index.html?part-014.htm].
2. Тропы в СМИ.
Язык газетных и журнальных статей, выступления на общественно-политические темы, соединяет две противоположные тенденции:
• тенденцию к информированности, фактографичности, свойственную строгим стилям (научному и официально-деловому)
• тенденцию к экспрессивности, характерную для разговорной речи и языка художественной литературы.
Известный исследователь языка газеты В.Г.Костомаров отмечал в этой связи: «К максимуму информации стремятся научный и деловой стили… К максимуму эмоциональности приближаются некоторые бытовые и поэтические тексты… Газетное изложение не терпит ни той, ни другой крайности: в первом случае не было бы эмоционально воздействующего эффекта (скучно, неинтересно), во втором – необходимой фактографичности (на одних чувствах).»
Стремление к эмоциональной насыщенности языка газеты побуждает журналистов использовать различные приемы художественной выразительности, которые активизируют внимание читателей, привлекают их к определенной информационной теме. Однако эти приемы превращаются в языковые штампы, если они повторяются, тиражируются в различных газетных текстах. Поэтому В.Г.Костомаров выделил как основную черту языка газеты стремление к стандартизованности и одновременно к экспрессивности; сочетание экспрессии и стандарта.
В частности, стандартизации подвергаются многочисленные в публицистическом стиле метафоры. Рождаясь однажды как новая языковая единица, удачная метафора может затем в результате многократного употребления стать стертой метафорой – газетным клише.
Например, предвыборная машина, президентская гонка, политический сценарий, политическая арена, предвыборный фар, паралич власти, взрыв недовольства, экономическая блокада и т.д.
Для языка СМИ считается использование в основном публицистического стиля, который использует ресурсы научного и художественного стилей.
Кроме терминов экономики, законодательства, культуры, спорта, в публицистическом стиле употребляется определенное количество слов и устойчивых выражений метафорического характера, которые описывают реальность мировой политики, жизни общества.
Например, агрессия, демократия, национализация, пленарное заседание, свобода слова, права человека, свобода совести и т.д.
Слова и выражения могут быть нейтральны по своей эмоциональной окраске, оценочности, но гораздо чаще СМИ используют слова и выражения с яркой оценочной (чаще отрицательной) окрашенностью: беспредел, политикан и т.д.
Одним из самых популярных средств выразительности в публицистическом стиле является аллюзия. Одной из разновидностей аллюзии является цитация. Цитаты часто используются в языке газеты в функции заголовков. Заголовки обладают особой экспрессией, привлекая внимание читателей к той или иной статье. Цитаты могут воспроизводиться точно или в трансформированном виде.
Чрезвычайно широко представлена в публицистическом стиле ирония – оценочная окрашенность слов и выражений, противоположная той, которая следует в контексте.
Риторический вопрос – это экспрессивное утверждение или отрицание.
Он интонационно и структурно выделяется на фоне повествовательных предложений, что вносит в речь элемент неожиданности и тем самым усиливает ее выразительность. Риторический вопрос служит эффектным завершением статьи. Открытый вопрос провоцирует читателя на ответ – в виде письма в редакцию или публичного выражения своего, а точнее, подготовленного газетой мнения.
Речевыми средствами поддержания контакта с читателем служит также коммуникация, парантеза, риторическое восклицание, умолчание.
Коммуникация – это мнимая передача трудной проблемы на рассмотрение слушающему. Опознавательным знаком этой фигуры речи в газете служит формула: «судите сами», или ее аналоги: «смотрите сами», «вот и решайте» и т.д. Коммуникация бывает двух видов:
• один, подобно обсуждению, приглашает читателя к вдумчивому анализу уже сделанного автором вывода, журналист как бы переводит растерянного читателя за руку через дорогу с двусторонним движением;
• другой, останавливает рассуждение перед напрашивающимся выводом и выталкивает обученного правилам дорожного движения читателя на дорогу общественной мысли (например «вот и считайте!»_
Независимо от частных убеждений коммуникация повышает убедительность рассуждений, поскольку читатель в них участвует сам.
Парантеза – самостоятельное, интонационно и графически выделенное высказывание, вставленное в основной текст и имеющее значение добавочного сообщения, разъяснения или авторской оценки (например: «В США от сальмонеллы (это вам не куриная слепота!) ежегодно умирает 4000 человек и болеют около 5 миллионов»(Известия, 1996)
Эта стилистическая фигура очень противоречива, поскольку,
• с одной стороны, разрушает барьер между автором и читателем, создаёт ощущение взаимного доверия и понимания, порождает иллюзию перехода от подготовленной речи к неподготовленной, живой;
• с другой стороны, как всякий прием, она вносит некоторый элемент нарочитости. Не случайно парантеза нередко служит средством иронического, отстраненного изложения.
Риторическое восклицание – это показное выражение эмоций. В письменном тексте эта эмоция оформляется графически (восклицательным знаком). Восклицательный знак в таких структурах это способ привлечь внимание читателя и побудить его разделить авторское негодование, изумление, восхищение.
Умолчание – указание в письменном тексте графическими средствами (многоточием) и невысказанность части мысли.
Итак, рассмотрим подробнее: самое важное место среди тропов занимает метафора - перенос имени с одной реалии на другую на основании замеченного сходства. Способность создавать метафоры - фундаментальное свойство человеческого сознания, поскольку человек познает мир, сопоставляя новое с уже известным, открывая в них общее и объединяя общим именем. С метафорой связаны многие операции по обработке знаний - их усвоение, преобразование, хранение и передача.
Кроме того, метафора служит одним из способов выражения оценки, а нередко приобретает статус аргумента в споре с оппонентами или при их обличении (по определению Н.Д. Арутюновой, «Метафора - приговор без суда»).
Негативная оценка при использовании метафоры формируется за счет тех неблагоприятных для объекта метафоризации ассоциаций, которые сопровождают восприятие созданного автором образа: «С другой стороны, надо признать, что в общественном смысле деятельность «Правды», и «СР», и «Завтра» не совсем бесполезна: она катализирует накопившиеся в стране эмоциональные нечистоты. Конечно же, такая односторонность сантехнического сервиса возможна до определенной поры. Использование этой системы для подачи питьевой воды и позитивных идей не подходит» Газета «Московские новости». 1996.25 авг. - 1сент. №34.
Образы, в которых осмысливается мир, как правило, стабильны и универсальны внутри одной культуры, что дало возможность американским исследователям Дж. Лакоффу и М. Джонсону выделить их и описать. Это образы вместилища, канала, машины, развития растения или человека. Некоторых форм человеческой деятельности, такой простейшей, как двигательная (например, моргать, хлопать, скакать), или более сложных (строить, выращивать, воевать). Политика как неуловимое соединение умственной, речевой и социальной деятельности человека осмысляется в тех же базовых образах: машины и механизмов («ритм колебаний политического маятника», «предвыборная машина», «нейтронные ускорители реформ»), дороги для частного использования метафоры «канала» и связанных с ней средств передвижения («ростки демократии», «корни национального конфликта»), войны («план торпедировался», «взрыв недовольства», «экономическая блокада»), более честной борьбы - спортивной («политический Олимп», «вступил в игру его главный соперник»). Наконец, особую роль в осмыслении политики как искренней деятельности играет метафора театра или цирка («политическая арена», «политический фарс», «политический сценарий», «закулисные маневры»). Ряд примеров метафоры времен перестройки взят из книги: Баранова А.Н., Караулова Ю.Н. «Русская политическая метафора» (материалы к словарю). М., 1991. Ломка общественной и экономической жизни часто приводит к изменению характера базового образа. Так, «броненосец брежневской экономики» сменяется «клячей российской экономики». Несмотря на то, что образ от многократного употребления метафоры стирается, связанная с ним положительная или отрицательная оценка сохраняется, поэтому для одних и тех же явлений газеты разных направлений выбирают разные базовые образы, например, распад СССР демократическая пресса называет «делением счетов в коммунальной квартире», коммунистическая - «метастазами суверенитетов». Доля тех или иных базовых образов в осмыслении политической ситуации в стране в разные эпохи может меняться. Так, при тоталитарных режимах возрастает роль военной метафоры, и этот факт не только отражает протекающие в обществе процессы, но и пробуждает человека к деятельности в русле избранной метафорики. Как утверждает Дж. Лакофф и М. Джонсон, всей нашей деятельностью управляют нами же созданные метафоры. Поэтому журналист должен относиться к выбору метафорического обозначения так же, как шахматист относится к выбору хода.
Метафора может быть не только средством познания мира, но и украшением в речи. Даже стертые метафоры иногда осознаются журналистами как чересчур образные для газетного стиля. В этом случае в качестве «извинения» за неуместное употребление эстетикогенного слова авторы используют кавычки, например: «Добавим к этому все рыбное многообразие морских «огородов», которые грабили браконьеры» Газета «Известия». 1996; «Полуостров оказался привязанным к украинской «колеснице» Газета «Правда». 1996.
Неверное понимание демократии как ослабления контроля, в том числе и за формой выражения мысли, привело к распространению в языке газеты физиологической метафоры типа «импотенция силового фактора» (Газета «Завтра». 1996.) Грубая и бранная лексика намного экспрессивнее разговорной и даже жаргонной, так что физиологическая метафора прежде всего отражает накал страстей в обществе, однако журналистам не следует забывать, что соблюдение эстетических норм является важным принципом в любой цивилизованной стране.
К распространенным стилистическим ошибкам относится нарушение семантической сочетаемости между метафорической номинацией и связанными с ней словами. Необходимо, чтобы в словосочетании устанавливалась связь не только с переносным, но и с буквальном значении слова. Некорректны высказывания типа: «Ельцин выступил со своей предвыборной платформой» (Газета «Московский Комсомолец». 1996), поскольку в буквальном значении слово «платформа» не сочетается со словом «выступать». Оживление стертых метафор, дающее интересные результаты в художественной литературе (например, у Маяковского банальное «время течет» трансформируется в «Волгу времени»), в газете не всегда оказывается уместным, особенно если название природного явления привлекается для обозначения сугубо бытовых ситуаций, как, например, возникшее из метафоры «лед тронулся» высказывание: «На замерзшей реке жилищных проблем начался ледоход» (Там же). В этом случае вместо ожидаемого эффекта - поэтизации жилищных проблем - происходит обратное - депоэтизация ледохода. В отличие от поэта журналисту не нужно совершать переворотов в метафорике, однако это не означает снижения требовательности к языку.
Широко распространен в языке газеты каламбур, или игра слов, - остроумное высказывание, основанное на одновременной реализации в слове (словосочетании) прямого и переносного значений или на совпадении звучании слов (словосочетаний) с различными значениями, например: «Коммунистам в Татарстане ничего не светит, даже полумесяц» Газета «Известия». 1996.
Еще один близкий метафоре троп - персонификация. Это перенесение на неживой предмет функций живого лица. Одним из признаков дегуманизации современного общества является выворачивание этого тропа и создание антиперсонификации. Люди получают статус вещей, в результате чего появляются такие строки: «Город-герой встретил товарища Зюганова хлебом и солью и девушками в национальном смоленском убранстве» Газета «Московский Комсомолец». 1996. Отстраненное, ироническое отношение к жизни в этом случае перерастает в откровенный цинизм.
Из устной публичной речи в язык газеты проникает аллегория - такой способ повествования, при котором буквальный смысл целостного текста служит для того, чтобы указать на переносный смысл, передача которого является подлинной целью повествования, например: «Ельцин бросает вызов судьбе. А она его вызов не принимала - такая капризная дама, уступала ему без боя. Может, не хотела связываться» Газета «Советская Россия». 1996. Аллегория позволяет сделать мысль об абстрактных сущностях конкретной и образной.
Конкурирующем с метафорой тропом является метонимия - перенос имени с одной реалии на другую по логической смежности. Под логической смежностью понимают соположенность во времени или пространстве, отношения причины и следствия, означаемого и им подобные, например: «Как сообщил в понедельник в Вашингтоне офис вице-президента Альберта Гора…» (Газета «Известия». 1996).
К метонимии очень близка синекдоха - перенос имени с целого на его часть и наоборот: «Над нашей территорией может беспрепятственно летать любой, кто достал «борт и горючее» (Там же). Синекдоха этого типа может проникать в газету из жаргонов или создаваться автором в соответствии с его саркастическим отношением к тому, что он описывает. Другая разновидность этого тропа - синекдоха числа, т.е. указание на единичный предмет для обозначения множества или наоборот, - обычно повышает стилистический ранг высказывания, поскольку единичный предмет, соединяющий в себе черты многих подобных предметов, существует лишь как абстракция, идеальный конструкт, и умозрительный, идеальный мир описывается текстами высокого стиля: «Указ оптимисты оценивают как хороший импульс для ударного труда российского пахаря на весенней борозде» (Газета «Труд». 1996).
Ироническая окраска может также создаваться антономазией - употреблением имени собственного в нарицательное значение или наоборот: «Примерно в то же время в Азове готовился к отъезду в неведомые палестины некто Альберт Жуковский». (Газета «Известия», 1996).
Отстраненное ироническое повествование стало чуть ли не главной чертой альтернативной советской литературы. В процессе демократизации средств массовой информации образ независимого наблюдателя, не принимающего старой системы ценностей и не навязывающего своей, все подвергающего непредвзятому критическому анализу, появился на страницах печати. В связи с этим важную роль начинает играть антифразис - употребление слова или выражения, несущего в себе оценку, противоположную той, которая явствует из контекста. Так в рассмотренном выше примере имя собственное «Палестина» с заложенной в нем высокой оценкой (этот регион ассоциативно связан со святыми местами) употребляется вместо выражения «в неизвестном направлении», заключающего в себе отрицательную оценку. Антифразис имеет две разновидности: иронию (завышение оценки с целью ее понижения) и мейозис (занижение оценки с целью ее повышения). Так фраза: «Короче, налицо некоторый повод для ликования крестьянства» (Газета «Труд». 1996) - явно иронична, поскольку слово «ликование» относится к высокому стилю и содержит завышенную оценку того бытового явления, которое оно называет. Напротив, в предложении: «Мы (Эквадор. - Авт.) чувствуем свою вину за то, что банановая кожура очень часто появляется на московских улицах» (Газета «Московский Комсомолец». 1996) - притворно занижена самооценка, т.е. читатель имеет дело с мейозисом.
Предельным наиболее резким и жестким выражением иронии является сарказм: «Затем новенький кандидат в президенты вышел на улицу пообщаться в капелистый апрельский день с народом, часть которого охраняли спецслужбы, да так бдительно, что улица Куйбышева (Ильинка) была запружена спецмашинами и людьми в добротных черных пальто» (Газета «Правда». 1996).
3. Ошибки и недочёты, связанные с употреблением тропов.
Употребление тропов может стать причиной разнообразных речевых ошибок. Неудачная образность речи - довольно распространенный недостаток стиля авторов, которые плохо владеют пером.
«Степь цвела: словно факелы стояли красные и желтые тюльпаны, голубые колокольчики, степные мак».
Автор этих строк не заметил, что сравнил с факелами не похожие на них голубые колокольчики.
Употребление тропов может стать причиной разнообразных речевых ошибок. Неудачная образность речи-довольно распространенный недостаток стиля авторов, которые плохо владеют пером. Степь цвела: словно факелы, стояли красные и желтые тюльпаны, голубые колокольчики, степные маки, - пишет очеркист, не замечая, что сравнивает с факелами непохожие на них голубые колокольчики.
Объективное сходство сближаемых в тропе предметов - необходимое условие изобразительной силы переносного словоупотребления. Однако в речевой практике это условие нередко нарушается. Судья был такой же простой и скромный, как и его кабинет , - читаем в заметке; Она была также мила и еще милее, чем ее белое платье в синий горошек , - находим в очерке. Какое сходство усмотрели авторы этих строк в сопоставляемых предметах? Невольно вспоминается ироническое сравнение А.П. Чехова: «Похож, как гвоздь на панихиду». Обращение к тропам должно быть стилистически мотивировано. Если содержание высказывания не допускает эмоциональности речи, метафоризация не может быть оправдана. Необоснованное увлечение тропами в погоне за «красивостью» речи приводит к нагромождению метафор, перифраз, эпитетов, сравнений, выполняющих лишь орнаментальную функцию, что создает многословие: В среде хоккейных поединков, которыми в эти дни обильно одаривает нас стремительно разбежавшийся по стране чемпионат, сердце болельщика выделяет те, которые в концентрированном виде доказывают несомненную истину, что «в хоккей играют настоящие мужчины»... Риторичность подобных тирад придает им пародийную окраску, вызывая улыбку читателя. Особенно злоупотребляют тропами спортивные комментаторы (Сегодня выясняют отношения столичные бойцы клинка; Захватывающая дуэль шахматных амазонок продлится завтра; Двое, имя которым - команды, вышли на ледяную сцену, чтобы в стремительном диалоге, на языке хоккея поспорить, кто из них сильнее, умнее, мужественнее, благороднее).
Высокопарное звучание металогической речи, создающее ложный пафос и неуместный комизм, не так давно было отличительной чертой публицистического стиля. В небольших заметках, имеющих строго информативное назначение, писали: Монтажники пересекли экватор монтажных работ; Доярки увлеченно готовят коров к технической революции на ферме; Наши питомцы (о крупном рогатом скоте) стали отцами и матерями новых молочных стад; Миллиард пудов зерна - вот какой венок из колосьев сплела в прошлом году одна лишь только Украина! Стремление журналистов придать речи особую действенность с помощью тропов в подобных случаях создавало неуместный комизм. Журналистика 90-годов избавилась от этого порока. Теперь в газетах мы часто встречаем иронические перифразы. Так, в спортивном репортаже журналист использовал перифразу в заголовке «В городе трех революций обошлось без четвертой» и далее, описывая футбольный матч в Санкт-Петербурге, постоянно прибегает к ироническим перифразам:
«Московскому вокзалу в Санкт-Петербурге и Невскому проспекту вполне можно было дать в этот день и вечер спартаковские имена из-за заполонивших центр северной столицы фанатов «Спартака». Многие добирались сюда с помощью этакой эстафеты электричек из четырех этапов через Тверь, Бологое, Малую Вишеру. В городе трех революций определенно опасались, как бы эти молодые люди не сотворили четвертую, но вроде пронесло.»
Крепких слов в адрес питерской милиции довелось от них услышать немало, и корреспондент «Известий» готов был разделить их возмущение, когда больше часа ушло на то, чтобы от остановки транспорта возле стадиона подойти к воротам. Сначала один кордон сдерживал толпу, затем - второй, а уж у ворот нужно было вести себя в соответствии с рекомендацией начальника питерского УОП Николая Федорова: «При приближении к милицейским коридорам лучше сразу принять вид военнопленных и распахнуть верхнюю одежду»...
Металогическая речь всегда экспрессивна, поэтому тропы обычно соседствуют с эмоционально-оценочной лексикой и применяются вместе с другими средствами речевой экспрессии. Обращение же к тропам в жанрах, исключающих использование экспрессивных элементов (например, в протоколе, объяснительной записке, отчетном докладе и под.) приводит к смешению стилей, создает неуместный комизм: Следствием установлено, что самовольно отчужденный автомобиль вследствие нарушения угонщиком правил дорожного движения унес две молодые жизни; Мэрия проявляет постоянную заботу о благоустройстве жилых кварталов; три четверти города занято зелеными друзьями; Дарам земли обеспечена хорошая сохранность.
Употребление тропов может стать причиной неясности высказывания или исказить мысль автора. Еще М.В. Ломоносов предупреждал, что загромождение речи «переносными словами» дает «больше оной темности нежели ясности». Об этом следовало бы помнить тем, кто пишет: Перед зрителями выступят опытные укротители огня (можно подумать, что это будут факиры, на самом же деле речь идет о пожарных); В гости к жителям микрорайона придут народные мстители (готовится встреча с бывшими партизанами); Завод кует ключи к подземным кладовым (имеются в виду буровые установки для добычи нефти).
Наибольшую угрозу точности, ясности речи представляют перифразы, к которым особое пристрастие имеют журналисты.
В текстах строго информативного назначения не следует употреблять образные перифразы (Московским капитанам сухопутных кораблей приходится иметь дело осенью с листопадом, зимой - с гололедицей, круглый год - с неопытными соседями по трассе (лучше: Московским таксистам приходится преодолевать трудности, связанные осенью - с листопадом, зимой - с гололедицей, и постоянно встречаться на трассе с неопытными водителями). В произведениях публицистического характера, допускающих использование эмоционально-экспрессивных средств речи, к употреблению образных перифраз следует подходить очень осторожно.
Неясность высказывания может возникнуть и при антономасии: имя, используемое как троп, должно быть достаточно известно, иначе читатель не поймет образного выражения. Например; Робин Гуды трубят сбор, - сообщает заметка, однако не всякий может уяснить смысл этой информации, требующей от читателя специальной подготовки по зарубежной литературе. Другой автор явно переоценивает читательскую память на фамилии героев детективного жанра: Работник милиции имеет оружие и владеет приемами самбо. Однако основная сила Анискиных - в другом.
В иных случаях искажает смысл высказывания неуместная синекдоха: Стюардесса посмотрела на меня нежным глазом и пропустила вперед (употребление единственного числа вместо множественного наводит на мысль, что у стюардессы был только один глаз). Еще пример: Мы испытываем острый дефицит рабочих рук: их у нас двадцать пять, а требуется еще столько же (у специалистов получилось нечетное число рук).
Следует остерегаться также неоправданной гиперболизации, вызывающей недоверие и удивление читателя. Так, журналист пишет о своем герое: Больше жизни он полюбил свою профессию землекопа за ее особую, скромную, неброскую красоту . Искажает смысл высказывания и неоправданная литота: Небольшой сибирский городок Ангарск, хорошо знакомый любителям конькобежного спорта своими двумя скоростными катками, пополнился еще одним собратом - катком «Ермак» (Ангарск - большой город, развитой промышленный центр); Экс-чемпион мира получил микроскопическое преимущество...
При метафорическом словоупотреблении иногда появляется двусмысленность, что также мешает правильному пониманию высказывания. Так, в очерке о новых русских фермерах читаем: Трудно было им сделать первый шаг и еще труднее шагать по этому пути. Но у тех, кто избрал его, крепкие руки и большая воля. И поэтому они не свернут с избранной дороги... (читателю может показаться, что герои задумали ходить на руках).
Серьезный недочет металогической речи - противоречивость тропов, соединенных автором. Используя несколько метафор, эпитетов, сравнений, пишущий должен соблюдать единство образной системы, чтобы тропы, развивая авторскую мысль, дополняли друг друга. Несогласованность их делает металогическую речь нелогичной: Молодая поросль наших фигуристов вышла на лед (поросль не ходит); Дворец спорта сегодня надел будничную одежду: он окружен строительными площадками... здесь вырастет крытый каток, плавательный бассейн, комплекс спортивных площадок (не сочетаются метафоры одежда - площадки, не могут вырасти каток, бассейн); Человек - чистая доска, на которой внешнее окружение вышивает самые неожиданные узоры (на доске можно рисовать, но не вышивать, а вышивают по канве, да и сравнение человека с доской не может не вызвать возражения).
Пародийные примеры соединения противоречивых образов обыграл М. Булгаков в пьесе «Бег». Журналист, лишенный способности трезво оценить обстановку, восклицает: «Червяк сомнений должен рассеяться», - на что один из офицеров скептически возражает: «Червь не туча и не батальон». Реплика о командующем белой армии: «Он, подобно Александру Македонскому, ходит по платформе», - вызывает иронический вопрос: «Разве при Александре Македонском были платформы?».
Метафорическое значение слова не должно вступать в противоречие с его предметным значением. Например: Следом за тягачами и колесными тракторами по дороге скачет серая проселочная пыль - метафорическое употребление глагола не рождает образа (пыль может подниматься, клубиться).
Слова, используемые в тропах, должны сочетаться друг с другом и в своем прямом значении. Неправильно, например, построена метафора: Вернувшись домой, Логачева вместе с односельчанами начала залечивать шрамы войны: зарывала траншеи, блиндажи, воронки от бомб - шрамы не лечат, они остаются навсегда как следы прежних ран. Поэтому при стилистической правке этого предложения лучше отказаться от метафоризации: Вернувшись домой, Логачева вместе с односельчанами старалась уничтожить следы войны: они засыпали траншеи, блиндажи, воронки от бомб.
Образная речь может быть и высокой, и сниженной, но, употребляя тропы, нельзя нарушать закон эстетического соответствия сближаемых понятий. Так, отрицательную оценку вызывает у читателя сравнение в стихотворных строчках: Ты рта раскрыть мне не даешь, а я не богородица, и седина - она не вошь, - не с грязи, чай, заводится . О седине мы привыкли думать с уважением, и снижение этого понятия представляется немотивированным.
Г.Р. Державина его современники порицали за то, что он сравнил поэзию с лимонадом в оде «Фелица» (Поэзия тебе любезна, приятна, сладостна, полезна, как летом вкусный лимонад ). В.Г. Белинский осмеял А. Марлинского за метафору: «укус страсти». Пародируя «дикое сближение несближаемых предметов», критик писал: «Третий чудак... затянет: «Что макароны есть с пармезаном, что Петрарку читать: стихи его сладко скользят в душу, как эти обмасленные, круглые и длинные белые нити скользят в горло...».
При употреблении тропов необходимо учитывать особенности содержания речи. Еще М.В. Ломоносов в «Риторике» замечал: «К вещам высоким непристойно слова переносить от низких, например: вместо дождь идет непристойно сказать небо плюет». С этим требованием нельзя не считаться и в наши дни. Нельзя, например, описывая награждение шофера, совершившего героический поступок, прибегать к снижающим эпитетам, как это сделал журналист: Он стоял на пьедестале почета и сжимал медаль своими грубыми, заскорузлыми пальцами и не чувствовал металла... Недопустима также эстетизация явлений, лишенных в нашем представлении романтического ореола (На вывозке органических удобрений занято все живое тягло, работа кипит, но в эту мажорную симфонию вплетаются минорные нотки...).
Метафорические выражения не должны «подрывать» логическую сторону речи. В известных строчках из песни «Нам разум дал стальные руки-крылья, а вместо сердца пламенный мотор » летчику Валерию Чкалову не понравилась метафора, и он заметил автору: если мотор охватывает пламя, самолет терпит аварию, пилот гибнет, так что поэтический образ в этом случае неудачный... Тем не менее подобные «промахи» в металогической речи не единичны. Не задумываясь над смыслом сравнения, журналист пишет: Почему-то всегда домой корабль идет быстрее, словно хочет поскорее прижаться к родной земле . Однако мореплаватель знает, если корабль «прижмется» к берегу, не миновать аварии, а то и гибели судна.
Проявление основного, необразного значения слов в металогической речи самая непростительная оплошность автора, результатом которой оказывается неуместный комизм высказывания (За стеклом стоят, прижавшись. Скотт, Горький, Бальзак, Моруа...; Лиза с матушкой жили бедно, и, чтобы прокормить старушку-мать, бедная Лиза собирала в поле цветы...).
Разрушение образного значения тропа как речевая ошибка приводит к неуместному каламбуру, создает неясность высказывания: Подземные богатыри в четвертом квартале вышли на более высокие рубежи (читатель может подумать, что теперь шахтеры будут добывать уголь в новых, более «высоких» пластах); Ни Карин Энке из Германии, ни Али Борсма из Голландии не смогли организовать погоню за Татьяной Тарасовой (о состязаниях в конькобежном спорте).
Реализации метафоры противоположно возникновение в речи «невольных тропов», когда в сознании читателя автологическая речь трансформируется в металогическую. При этом слова, употребленные вследствие авторской небрежности неточно, в читательском восприятии приобретают новый смысл. Наиболее часто появляется в речи невольное олицетворение (Моторы, получаемые после капремонта, имеют очень короткую жизнь; Два рулона сняли свои рубашки и катались в произвольном положении по рулонам, стоящим на торце). Вопреки желанию авторов в текстах иногда появляются невольные эпитеты (Миллионы крылатых и бескрылых врагов садов и огородов будут уничтожены), метафоры (В полевом вагончике на стенах висят рубежи колхоза), метонимии [Высокой оценки заслуживает работа туалетного цеха (о цехе, производящем туалетное мыло)], синекдохи (Инженерная мысль проникла в канализационную систему; На месте происшествия обнаружена гармошка, на которой приклеена девушка ) и т.д. Возникающая в таких случаях «непредвиденная образность», а точнее - неправильное восприятие автологической речи как металогической, придает высказыванию комизм, искажает его смысл.
Комментариев нет:
Отправить комментарий